Николай Юрьевич Романов

Россия, Москва / Париж

Падежи кадровых склонений

kadri
 

(частичная публикация материалов интервью)

Собственно, основной темой беседы сегодня у нас с вами будет вопрос, посвященный российскому кадровому рынку т.н. «офисных специальностей» и тому его сегменту, который связан с внешнеэкономической деятельностью. А также с его перспективами и эволюцией применительно к тем процессам, которые происходят в стране сегодня. Поэтому прошу вас не удивляться тому, что время от времени я буду вынужден отвлекаться от основной темы, делая явно посторонние ссылки и отнесения к тому контексту, на фоне которого будет происходить ее развитие. Это – необходимо и поэтому лишним не будет. Даже в том случае, если эти отнесения кому-то и покажутся носящими экстремистский или формально антигосударственный характер, как это обычно бывает в моем случае. Поскольку содержание вопроса от этого все равно нисколько не меняется, а для его понимания необходимо понимать именно то, что в стране сегодня происходит, и именно так, как это в стране сегодня происходит.

Тогда сразу скажите для наших читателей, как можно охарактеризовать российский кадровый рынок на ближайшие пять лет ?

Если кратко, то российский кадровый рынок в отношении указанной совокупности деятельности будут характеризовать совокупная прогрессирующая кадровая деградация применительно к общему профессиональному и морально-личностному уровню специалистов, отмирание, вырождение и исчезновение целых направлений деятельности и специальностей, - как основного, так и вспомогательного профиля, - к которым российская экономика уже успела привыкнуть за прошедшие двадцать пять лет своего пусть и искаженного во всех смыслах, но все-таки развития и существования, а также устранение промежуточных должностных иерархий и т.н. «стыкующих» групп специалистов. Плюс к этому, - вырождение научной и научно-практической составляющей «офисных специальностей» до уровня механического исполнения сугубо технических функций, полная утрата какой-либо инициативности, творческого содержания и самостоятельности в работе сотрудников, а также исчезновение личной потребности и мотивировки к дальнейшему самообразованию и повышению квалификации.

Иными словами, люди будут делать только то, что им скажут сверху, не проявляя при этом никакого интереса и никакой личной заинтересованности в том, что связано с их работой, за исключением обеспечения ее качества. Плюс к этому, будет наличествовать резкое возрастание т.н. неэкономических факторов карьерного продвижения, привилегировывания и стимулирования, никак не связанных с высокими деловыми качествами и перспективностью сотрудников, характерных для экономики с любой степенью интенсивности конкуренции, в частности, для западной экономики, как наиболее близкой российской.

Ну и в дополнение к этому, - что будет являться закономерным результатом сложившейся еще с поздних советских времен системы вырождения экономической жизни в стране и ее внешнеэкономического аспекта, - это вопрос рабской «присовокупленности к валюте», т.е. вопрос престижности деятельности того или иного специалиста, исходя из наличия или отсутствия для него перспектив получения валютной (или номинированной в твердой иностранной валюте по пересчету курса рубля) зарплаты, валютных распродаж, доступности к дорогим западным товарам, а не к внеклассифицируемым товарам из стран Третьего мира, доступным для всего населения России, к поездкам за рубеж и иным возможностям, связанным с легким доступом к «заграничному миру», к которым граждане с 1991 года уже успели в массе своей широко привыкнуть, связывая это со своей повседневной работой, вне зависимости от ее характера, но от которых им уже почти три года приходится все больше отвыкать, но, разумеется, «по вине Запада».    

И какую же роль здесь играет конкуренция в кадровом вопросе ?

Вопрос структурно длинный, поэтому рассмотрим его поэтапно. Следует помнить, что западная кадровая система, применительно к основному, а не привилегированному по семейному или иному принципу, массиву специалистов всегда основывалась и складывалась в условиях конкуренции, образующей, с одной стороны, весьма жесткие условия отбора, а с другой стороны, не менее жесткие условия необходимости постоянного повышения и расширения профессиональной квалификации, что повышает не только личный профессиональный статус специалиста, но и диверсифицирует его возможности по дальнейшему карьерному продвижению или выбору иных карьерных ниш по отношению к тем профессиональным видам деятельности, с которых он начинал свой путь.

Конкуренция на Западе является основным стимулятором постоянного роста специалистов над собой, вне зависимости от их возрастного уровня, т.к. в любой момент существует или может представиться возможность занять должность, которой остается (в случае наличия к тому моменту надлежащего уровня подготовленности) лишь соответствовать в профессиональном и морально-личностном плане. В России, - как советского, так и нового, уже постсоветского периодов, - этого условия жесткой конкуренции по профессиональному признаку никогда по сути не было, нет и уже не будет. Иначе как в ситуации тотального кадрового дефицита, когда нужных специалистов останутся единицы на всю страну, что, как вы понимаете, грозит лишь промышленности, сельскому хозяйству и областям практической сферы прикладного обслуживания, но вовсе не служащим офисного труда всех уровней.

Но, простите, а как же тогда строится кадровый подбор в организациях ?

Кадровый подбор традиционно осуществляется на условиях личной лояльности сотрудников, личной зависимости их от престижности места работа и его «фирменного наименования», от «столичности» того населенного пункта, где эта работа размещается, на невзыскательности таких сотрудников применительно к условиям обращения с собой со стороны вышестоящих кадров, а также профессиональной несамостоятельности, когда каждый такой сотрудник ставился в зависимость от организации, в которой он проработал хотя бы несколько лет. Если человек соответствовал этим критериям, то он мог в прошедшие десятилетия продержаться в организации сколько угодно долго, пока это ему позволял возрастной внутрикорпоративный ценз для специалистов его уровня. Т.е. потребность в постоянном кадровом совершенствовании, повышении квалификации и профессиональном росте, характерная в условиях конкурентной среды на Западе, в России изначально отсутствовала, а в настоящее время и вовсе сошла на нет и воспринимается коллегами по цеху как некий признак чудаковатости человека.

Человек в России попадает в организацию по рекомендации, по личным и семейным связям, по линии спецслужб, по линии проверочного контроля, по линии личной привлекательности, по совокупности неэкономических свойств, характеристик и качеств, необходимых данной организации, а также по иным принципам оценки надежности такого сотрудника для организации и применительно к ее способности удерживать его наличествующими у нее средствами. Вне зависимости от того, будет ли это западная компания-резидент, нерезидент или российские организации частного или государственного характера. Важно то, насколько сотрудника можно контролировать и привязать к себе, а также то, насколько он к этому готов и даже более того, - насколько он сам этого буквально … жаждет ради карьеры. А контролировать можно только несамостоятельного человека.

Чем выше уровень квалификации специалиста, чем больше и разностороннее он профессионально и личностно развит, чем к большему тянется сам, вне зависимости от того, нужно ли это в рамках его текущих обязанностей или нет, тем меньше у такого человека в России возможности найти работу просто по специальности, а даже не по его профессиональному статусу. Именно потому, что таких людей, которые «сами себя сделали» в профессиональном плане, очень сложно контролировать, они самостоятельны, самоуверенны (в хорошем смысле этого слова), не лояльны по рабскому содержанию, имеют личные принципы и в любой момент могут покинуть организацию на все четыре стороны, нисколько не потеряв при этом в профессиональном статусе и качестве, уровень которых часто нисколько не зависит от того, чем им пришлось заниматься в организации, в силу того, что обычно он выше и часто значительно более широко диверсифицирован по сравнению с тем, что предполагается их должностью.

Не говоря уже о постоянном конфликте с руководством и другими сотрудниками, набранными на свои должности не за счет каких-то профессиональных качеств, а за умение подъегозничать и раболепствовать, а также «расти в штате» организации, умело переходя с одной позиции на другую, а также работая для этих целей на службу безопасности или на руководство корпоративной кадровой службы. Заставить работать на себя подобных «самоделкиных» можно только насильственными методами или путем прямого шантажа, поставив каким-либо образом в прямую зависимость от себя, на что даже сегодня идут очень немногие из них, предпочитая сразу «обрубать концы», чтобы не связываться со службами безопасности подобных организаций и их руководством еще глубже. Собственно, именно это и является основой кадрового подбора в России еще со времен СССР, - безусловная раболепская лояльность и контролируемость набираемых сотрудников, гарантирующие организацию и ее руководство от множества проблем ввиду кадровой невзыскательности и всеготовности. Сотрудников, которых при необходимости нужно лишь легко обучить набору стандартизированных операций за рамки которых они по своим обязанностям никогда не выйдут, иначе как когда придет время или их очередь продвигаться по службе и придет время в рамках новой должности или на подходе к ней осваивать новый набор профессиональных функций.

А как же тогда решается вопрос с выдвижением сотрудников на руководящие должности ?

Выдвигаются главным образом те, кто «звучит погромче», похамоватее, покрикливее, «попроще», побеспринцпнее, попровинциальнее, попронырливее, поконтактнее, поэнергичнее, - вне зависимости от содержания этой энергичности применительно к работе, - те, кто потупее, кто физически сильнее или имеет более внушающие по сравнению со своими коллегами габариты тела, что в России традиционно воспринимается как некий символ «начальственного профиля». Но даже, - как это ни парадоксально, - часто послабее своих коллег в профессиональном плане, что объясняется тем, что непосредственно работать как раз приходится за них рядовым сотрудникам, а начальству нужно больше ими руководить, а не следить за их текущими действиями. Т.е. это люди, которые ради карьеры готовы и мать родную продать, а не только своих коллег, которых с момента выдвижения их на более вышестоящие должности они рассматривают уже не более чем как тряпку для вытирания ног.

И это – при обязательной полной личной несамостоятельности и при не менее полном раболепстве по отношению к вышестоящему начальству, с которым отныне связывается их карьерная судьба, которая в случае ухода или устранения этого руководства из организация может оказаться очень короткой, - часто, едва только начавшись. Что ставит их не только в немилость у бывших коллег, но и заставляет подъегозничать уже перед новым руководством на любых условиях, - лишь бы сохранить свой текущий профессиональный статус и оказаться как можно дольше полезным новым людям в любом качестве. Для чего они готовы пойти на что угодно, хотя бы раз поднявшись на одну ступеньку выше.

Одним словом, современные начальники любого уровня в России вызывают больше брезгливую реакцию, чем какую бы то ни было еще. Т.е. это – не самостоятельные специалисты, а лояльные выдвиженцы или назначенцы (применительно к крупным и денежным российским организациям), ценность которых заключается вовсе не в их деловых качествах, не в работоспособности, не в здоровой инициативе и не в уровне профильной образованности, а в готовности быть лояльным кому угодно и на каких угодно условиях ради руководящей должности хотя бы ненамного поднимающей их над общим уровнем других специалистов. Впрочем, касается данный принцип кадрового подбора не только административных, но и вообще любых категорийно различаемых специалистов, вне зависимости от должностного уровня и степени престижности их структурного подразделения внутри той организации, в которой они работают.

И все это достигается без конкуренции ? Только за счет лояльности ?

Нет, почему же. Просто конкуренция приобретает не профессиональный, а теневой, неформальный характер, в котором профессиональная сторона вопроса как раз не играет никакой роли. Проявляясь в виде разного рода интриг, постельных и подковерных историй, сплетен, доносов, переноса акцента в лояльности людей с корпоративной лояльности на личную и теневую лояльность своим шефам или патронам-рекомендателям, которые могут «взять их с собой» в случае перехода на другую работу или обеспечить поддержку в будущем. Не говоря уже о сотрудничестве с кадровыми службами и службами по работе с персоналом, также имеющими свои интересы в «своих» доверенных сотрудниках внутри корпоративного блока нужных подразделений.

Разумеется, присутствует это «испытание лояльностью» не только в российской государственной и частной корпоративной среде, но и на Западе. Но при этом, на Западе, где действуют жесткие рыночные принципы кадрового подбора и соответствия в условиях жесткой конкуренции, на первое место выдвигается именно способность сотрудника работать и приносить прибыль, равно как и его деловые качества, направленные на благо организации, а не только личная лояльность своим непосредственным шефам. Там, где конкуренции нет, и где при подборе кадров начинают играть главенствующую роль другие не экономические по характеру факторы, лояльность и все перечисленное выше «просто человеческое» выходит на первый план, формируя внутри компании то, что принято называть даже не «офисным планктоном», а «офисной биомассой», т.е. нечто студнеобразное в корпоративно-личностном плане, покорное и полностью несамостоятельное профессионально в части организации деятельности, принятия решения и их исполнения.

Т.е. речь идет о сохранении должности по принципу неформального шантажа ?

В известном смысле, в современных российских компаниях выигрывает в карьерном продвижении до определенного иерархического уровня тот, на кого больше по размерам и объему попка с компрометирующими этого человека документами и историями. Как по корпоративной, так и личной, связанной с ним линии жизненных событий. Как в части тех моментов, когда он по каким-то причинам обманул организацию, так и в части неких далеко не всегда безобидных увлечений, склонностей и злоупотреблений, которые в обществе не то даже, что порицаются, а прямым образом осуждаются, выводя их любителя вне поля социального общения и принятия. Вот таким людям можно давать ход, не боясь, что они «вильнут» куда-то в сторону в собственных интересах, а не в интересах тех патронов, рекомендателей или стоящих за ними организаций, которые тем или иным образом приводят их в соответствующие структуры по своим линиям влияния или осуществляя нужное влияние косвенным образом, через других своих же людей в составе той или иной структуры, формируя в итоге группу полностью лояльных себе комильтонов, часто выполняющих еще и неофициальные функции и задачи, и на которых всегда можно положиться ввиду их безусловной лояльности и готовности пойти на все как ради стремления сохранить свои привилегии, так и под угрозой шантажа с учетом наличествующих на них компрометирующих материалов. Впрочем, обычно для таких людей шантаж и не требуется, - они с готовностью идут на что угодно, что им скажут сделать. Не задумываясь, т.к. качество критической переоценки происходящего в них к определенному моменту уже полностью атрофируется, и совершая некие действия, даже те, которые могут показаться им подозрительными, они всегда уверены в том, что «наверху» на этот счет уже все обдумали.

Простите, - как вы сказали ? Комильфоны ?

Комильтоны. Члены корпоративной организации или союза выпускников и преподавателей одного и того же учебного заведения, а также иные лица, организующиеся в некое подобие оформленной социальной структуры или общественной надстройки по признаку причастности к работе в той или иной организации,  государственных структурах, спецслужбах, реже – в крупной и известной транснациональной компании или в некоторой прикладной сфере деятельности, образующих своеобразное государство в государстве, практически всегда, со своими законами и правилами устройства и иерархической организации, часто превалирующими над законами окружающего мира. Разумеется,  эту среду также входят лица, имеющие общий круг общения, - например, дети семей властных и приближенных к ним элит, которые со временем также образуют замкнутую структуру, члены которой, сохраняя лояльность системе, идут по жизни месте, сменяя предшествующие им поколения, давая продвижение уж собственным детям и внукам, а также иным протеже, которым приходит время или необходимость дать дорогу в нужную организацию.

Вы упомянули некие силовые структуры. В каком значении они играют роль в данном случае ?

В этой связи вначале следует вспомнить то, что представляет собой нынешняя Россия в экономическом плане, а также в плане административного руководства экономикой и страной в целом. Это, конечно, немного объемно, но я постараюсь описать все покороче.
По сути, на сегодняшний день уже завершилась обратная трансформация российской системы государственного управления и контроля, итогом которой стало полное и безоговорочное возвращение абсолютно всего, что есть в стране, под контроль силовых структур и в более конкретном плане, под контроль силовой бюрократии этих органов, отвечающих за вопросы государственной безопасности. Сегодня все, что происходит в стране, решается не в Кремле и не на Охотном Ряду, равно как и нигде бы то ни было еще из каких-либо других, положенных им по статусу государственных структур, министерств и ведомств, а по месту размещения руководства центрального аппарата государственной безопасности, через систему подконтрольных лиц и прямого скоординированного влияния решающего аппарата то, чему или кому быть или не быть в стране. Если в годы СССР органы госбезопасности и иные силовые структуры непосредственно экономикой и финансами не управляли, действуя через подставных и подконтрольных лиц в партийном и партийно-хозяйственном руководстве страны, компетентных по данным вопросам, то сегодня они напрямую и полностью взяли на себя всю эту функцию, оставив своим представителям в подконтрольных им экономических и финансовых структурах лишь формальные функции и представительские полномочия, без права решать что-либо самостоятельно, не учитывая интересы и решения «кураторов». Это – данность нынешней России, которая в ближайший год – полтора лишь усугубится до своей максимальной формы, которая проявится в полном уничтожении и вытеснении любого частного предпринимательства со всей территории страны, исключая лишь те сугубо формально самостоятельные организации, которые будут нужны органам для работы и которые будут возглавляться верными и во всем подконтрольными им людьми.

Касается это любого мало-мальски значительного административного назначения, а также работы всех без исключений организаций экономического, финансового, социального, административного и любого иного характера, всех без исключения их руководящих сотрудников, а также органов внутреннего контроля. То же и в отношении крупных частных негосударственных или условно коммерческих структур, которые еще сохраняются в стране, хотя в реальности уже се давно подконтрольны силовым структурам. Как через свой менеджмент, так и через осуществляемую ими основную и теневую деятельность. Все остальное, что неподконтрольно или не может быть поставлено под контроль силового блока, из числа связанного с т.н. «частным предпринимательством» и личной коммерческой и деловой инициативой граждан, - вне зависимости от масштабов этой деятельности, - сегодня полностью искореняется. Включая, разумеется, и всю ту деятельность, которая является слишком мелкой для такого, чтобы контролировать каждый ее объект. А ведь именно она и формирует основу частного и индивидуального предпринимательства во всех странах, и в конечном итоге формирует массовое отношение к тому, что традиционно составляет и формирует национальное богатство страны, - к материальному вещественному труду. Приучая граждан созидательно работать, производя конкретный готовый продукт, ставя это им в достоинство, а не паразитировать на экспортных доходах и на их перераспределении, к чему страна приучалась последние четверть века. Как работа отдельных граждан, так и их небольших сообществ. Которая сегодня в России, несмотря на всю декларативность власти по этому вопросу, фактически ставится вне закона, хотя и формально не запрещается. Именно в силу того, что контролировать такую деятельность очень трудоемко и маловыгодно.

Сегодня страна возвращается даже не в СССР времен его постперестроечного распада, а на уровень Румынии времен расцвета экономической политики Н.Чаушеску. Т.е. в ту условную экономическую формацию, которую принято сегодня называть применительно к России «государственным капитализмом с лицом ФСБ / КГБ». Т.е. со всеми аспектами административной, экономической и финансовой жизни, осуществляемыми под полным контролем силовых структур, вне причастности к которым просто невозможно заниматься никакой частной деятельностью, не рискуя войти в противоречие с этими организациями и их интересами и не рискуя быть раздавленным как ими самими, так и преступными структурами и организованными криминальными сообществами, находящимися на их содержании. Т.к. в последнем случае контроль за деятельностью в стране и всеми происходящими в ней процессами осуществляется вовсе не ответственными чиновниками министерств и ведомств и не руководством государственного аппарата и уполномоченных государственных служб, а руководством органов государственно-силового воздействия и присутствия, имеющих в своем подчинении и распоряжении все необходимые возможности для того, чтобы сконцентрировать под своим началом абсолютно все в стране, что хотя бы в какой-то степени способно сформировать материально обеспеченное даже не протестное, а самостоятельно мыслящее сословие граждан, ставящих свою жизнь и ее условия целиком лишь в заслугу от самих себя и от своего труда, а не от милости государства, его чиновников, силовиков или находящихся на их службе бандитов.

И в чем же это плохо ?

Основной функцией спецслужб и вообще любых силовых структур в государстве является функция контроля за положенной им сферой деятельности, а также функция принятия силового воздействия в тех случаях, когда это необходимо, а не функция управления и развития. В частности, развития экономики и финансов, не говоря уже о науке и приоритетных областях современной практической деятельности, поскольку в таких структурах действует единый принцип что-либо делать лишь тогда, когда скажет начальство. И делать так, как оно скажет. Как в армии. При том, что начальство может и не догадываться о необходимости каких-либо действий со своей стороны. Не говоря уже о том, что может элементарно не знать, как это делается. В то время как любая инициатива в деятельности сотрудников таких силовых структур по самостоятельной выработке готовых рабочих схем, принятию решений и самостоятельному информированию начальства по факту начала реализации новой деятельности строго пресекается и наказывается. Т.к. начальство в лице неформальных кураторов должно быть в курсе абсолютно всего, что происходит в организации по ее основному и вспомогательному профилю деятельности, доводя эту информацию наверх, где ее уже состыковывают с другими «конторами» в целях избежания межструктурного конфликта интересов или нарушений работы сложившихся скоординированных структур. Все согласуется и утрясается, чаще всего просто укладываясь под сукно, т.к. никакие улучшения при подобной системе, - как и в советские годы, - не принимаются ровно до того момента, пока все более или менее нормально функционирует и нет необходимости экстренного принятия пожарных мер. Когда как раз и достаются из-под сукна или оказываются внезапно востребованными новые нестандартные решения и схемы работы. А в целом, - все мирно сопят в своих кабинетах, изображая деятельность и изо всех сил стремясь к тому, - боже упаси, - чтобы даже упоминания, а не намека о какой-то конкуренции или о внедрении новых идей на условиях альтернативности и в воздухе бы не носилось.

В результате этого вида деятельности, несвойственного им по основной работе и ввиду задач, стоящих перед органами в рамках государственной системы, - несмотря на факультативное изучение их сотрудниками экономики, управления, финансов и сопутствующих им вопросов, - формируется корпус совершенно безынициативных и профессионально несамостоятельных и зачастую совершенно некомпетентных людей, способных лишь выполнять приказы и следить за выполнением основной функции таких вот силовых структур, откуда они назначены «следить за организацией», в виде контроля, проверки всего и вся и сбора информации, которые и возложены на них государством. Ограничиваясь только лишь этим даже тогда, когда они и выходцы из этих силовых структур подменяют собой все государство во всех аспектах его деятельности. Как в частном, так и собственно в государственном секторах деятельности. В итоге чего люди занимают должности для выполнения обязанностей, в рамках которых они не обладают достаточным объемом квалификации и личных качеств. Ибо, как говорится, «есть должности, на которых нужно работать, и должности, которые надо занимать».

Чтобы как-то это преодолеть, приходится ставить таких выдвиженцев и кураторов из силовых структур где-то на вторые посты, но с правом решающего голоса, либо набирать к ним в подчинение более-менее компетентных специалистов из числа тех, о которых мы уже говорили выше. Т.е. из числа сторонних людей, полностью лояльных системе и воспитанных в духе слепого подчинения ей. Умеющих подчиняться и умеющих выполнять некие предписанные своими должностными полномочиями функции. Но также панически  боящиеся самостоятельности в принятии решений и всякого рода личной инициативы. Именно в силу угрозы утраты в этом случае восприятия их лояльности со стороны их руководства, немедленно пресекающего такие попытки самостоятельности и собственного мышления, и как следствие этого, угрозы утраты карьерной перспективы, а зачастую и всего того, что они имели до этого в жизни, добившись своих «завоеваний» весьма сомнительным образом.

Очевидно, что итогом такой политики и такого руководства становится общая деградация кадрового массива в целом во всех областях государственного управления и экономико-финансовой деятельности, которые контролируются силовыми структурами. А применительно к России – это вообще все, что есть в стране касательно к обществу, экономике, государственному управлению, включая даже и представителей т.н. оппозиционных и протестных движений, среди которых нет ни одного, кто бы не сотрудничал с органами. Таковых просто в стране уже не осталось.

А теперь посудите сами, что в состоянии развить в стране в профессиональном плане такие вот совершенно бесхребетные кадры, привыкшие безусловно во всем подчиняться и смотреть в рот своим кураторам ? Не будучи в состоянии самостоятельно разработать даже элементарных вещей в области управления или иных видов практической работы ? Ждущие во всем приказов сверху ? Способные лишь занимать должности и быть лояльными системе ? Ответ – ничего. А что же тогда остается ? Привлекать консультантов из-за рубежа. Т.к. своим консультантам власть не доверяет ввиду того, что не контролирует их даже в тех случаях, когда их удается скомпрометировать, прибегнув к шантажу, или выбить их согласие сотрудничать силой и угрозами. Тем более, что если сказать откровенно, то нет в России сегодня специалистов соответствующего уровня. Не сформировали их за 25 лет Новой России. А старые кадры либо покинули страну, либо вообще этот мир. Не так уж и много их, кстати говоря, и нужно для того, чтобы формировать государственную политику при разработанной нормативно-правовой базе. Но нет даже этого ничтожного количества. А те, что есть в распоряжение силовых структур из числа их офицеров, просто не могут, да и не умеют этим заниматься даже при наличии достаточного объема знаний ввиду своего менталитета, направленного на лакейское следование решениям и словам начальства. В органах психологически люди не сформированы для решения подобных задач. В них изначально убивается все, что требуется для самостоятельной работы, самостоятельного поиска и самостоятельной разработки, а в первую очередь, - инициативность. А без нее, - нет руководства, нет новых идей, решений, правильных мыслей и их воплощений. Только пустое следование указаниям сверху. И так в стране во всем. В любой организации, какую ни возьмите. Людей отучают думать и делать самостоятельно.

А как же тогда западные выпускники и кадры в руководстве организаций ? Для них ведь тоже должен соблюдаться данный принцип ?

Видите ли, в России, как и за рубежом, сегодня принято считать, что завершение обучения в престижном или ином “дорогом” или “элитном” высшем учебном заведении автоматически гарантирует выпускнику карьерный успех в будущем. В силу приобретения необходимых дружеских и деловых связей и контактов, допущенности в некий круг условно посвященных членов общества, в силу некоего более высокого доступного уровня образования и подготовки и т.д. В действительности же это не так. Например, из общего числа выпускников Йельского, Гарвардского, Оксфордского или Кембриджского университетов, - названия которых неизменно на слуху у россиян в качестве самых престижных в мире, - реально добивается успеха менее половины процента, да и то связано это лишь с тем, что они изначально принадлежали к т.н. группам “клановой закрытости”, т.е. уже были членами власть имущих семей, относясь к элите и богеме, получая необходимые должности, а также демонстрируя высокий карьерный рост лишь в результате того, что их семьям нужно контролировать свой бизнес, назначая на ключевые посты в нем своих людей, или же взаимно обмениваться “агентами присутствия” с представителями других кланов и элитных групп в совместном бизнесе. В данном случае, - непосредственно членов семей или кланов в расширенном смысле корпоративного применения условно “домашних кадров”.

Безусловно, с собой такие выходцы из богатых, состоятельных и иных крупных семей могут привести в организацию из университетов лояльных себе друзей, которых они приобрели за время учебы, стажировок и иным образом. При том, что друзьям предстоит на них работать до конца жизни, что называется, не покладая рук. Только за право быть рядом с представителем того или иного влиятельного клана или находиться при нем, что и обеспечивает в итоге таким “друзьям дома” или “друзьям семьи” необходимые карьерные возможности. Но произойти это может лишь в одном случае, - если все возможные проверки в отношении этих людей покажут положительный результат в части их лояльности, не говоря уже о выявлении у них неких морально-личностных дефектов, накопление информации по которым в перспективе может позволить легко шантажировать “друзей дома” на предмет дополнительно обеспечения их лояльности компании и клану. Поскольку публикация этой информации автоматически будет означать для таких людей конец карьеры и жизни, т.к. в глазах делового и иного сообщества они просто утратят всякий вес и превратятся в париев.

В данном случае принцип лояльности и ее закрепления реализуется тот же самый, что и в России, за исключением того, что на Западе, в отличие от “дружбанов” российских “детей генералов”, нужны не просто лояльные кадры, но и кадры, хорошо думающие головой и способные серьезно и активно работать, развивая бизнес своих патронов в условиях жесткой конкуренции, а не просто находиться при них, не претендуя в организации и в бизнесе ни на что за пределами того, что им там положено, категорическим образом отказываясь проявлять даже подобие инициативы, как это и происходит в России. И если на Западе лояльность в корпоративных отношениях сопряжена с конкуренцией и активным развитием и доказательством своей профессиональной состоятельности, то в России эта лояльность сопряжена ровным счетом наоборот, с максимальной кадровой пассивностью, являющейся залогом того, что в организации не произойдет ничего лишнего и ничего несанкционированного, а разного рода инициативы сотрудников не приведут к тому, что успехи организации как-то негативным образом повлияют на ее формальных конкурентов, которые на поверку оказываются возглавляемыми “коллегами по цеху” из числа упомянутых ранее комильтонов, между которыми сегодня поделен весь бизнес в России. Как в части деятельности государственных, так и окологосударственных или формально самостоятельных и независимых частных структур любого профиля деятельности. Выполняющих в действительности в лице своего руководства лишь то, что им разрешено и предписано кураторами, всячески избегая формирования ненужных конкурентных условий, связанных с дестабилизацией ситуации в их секторе деятельности в ущерб другим участникам, работающим в том же самом секторе, и не выходящим при этом за рамки предписаний.

Собственно, принцип здесь один и тот же, - важна разница в подходе к его использованию и практическому воплощению при подборе сотрудников. Будь то “Газпром”, Министерство Иностранных Дел, Управление Делами Президента РФ, ФСБ, МВД или какой-нибудь Фонд обязательного медицинского страхования РФ. Везде свои дети и внуки и дети и внуки чужих детей. Не говоря уже о родственниках, мужьях, женах, любовниках, любовницах и прочих формальных и неформальных членах семьи. Не говоря уже о представителях одной и той же национально-этнической группы, которые всеми силами стремятся тянуть в организацию тех же самых национальных кадров. Причем, эта не просто вопиющая, а специально культивируемая в России сегодня семейственность и часто связанная с ней напрямую этническая предрасположенность оправдывается тем самым тезисом о том, что “свои не сдадут”. А заодно и не будут своевольничать. Именно в силу того, что это все люди одного круга или "рода-племени".

А уж каковы их профессиональные качества, - это дело уже второстепенное. Был бы нужный диплом, а на работу пристроят, всему научат, - пусть даже и на чисто техническом уровне, - а заодно и обеспечат будущее. Именно поэтому дипломы о высшем образовании в России до последнего времени являлись чисто формальным условием при приеме на работу, свободно продаваясь и покупаясь даже на станциях Московского метро. Были бы, что называется, “корочки”. Ведь на работу человека будут принимать не за знания, не за талант, не за диплом и даже не за работоспособность, а за лояльность и принадлежность к “рекомендующим лицам”, что и является гарантией его приема на работу. А так, - в тот же российский МИД, например, как это уже было в 90-е, принимаются на дипломатическую, а не на сантехническую работу даже выпускники еще советских чуть ли не культурно-кулинарных учебных заведений, т.е. люди, не имеющие профильного образования и знания языков. Но ввиду простоты технических функций, которые они там выполняют, какого-либо специального образования от них и не требуется. Но зато все оказываются чьими-то пристроенными родственниками, точно знающими, кому в системе МИД, КД или ГлавУПДК им нужно отныне смотреть в рот, чтобы уехать в командировку за границу, а потом вернуться оттуда сразу на поджидающую их новую должность,а не бродить потом по полгода под дверьми кадровой службы.

В свое время я лично знал одного из зампредов ВЭБ-а, который при всех его компетенциях не имел высшего образования и был вынужден в итоге после нескольких лет работы элементарно купить себе диплом, чтобы хотя бы формально соответствовать занимаемой им высокой должности. Так что и здесь кадровый вопрос решается несколько более иным, чем на Западе образом.

А как бы вы это сказали более кратко, например, выступая перед студентами и выпускниками ?

И там и тут, в обоих случаях, больше всего ценится лояльность и готовность переноса этой лояльности с корпоративной на личную. На любых условиях. Подобно той смой библейской собаке, которая готова довольствоваться всего лишь крошками, падающими ей со стола, лишь бы ее из-под этого стола не выгоняли, - пусть даже и пиная временами ногами в свое удовольствие, что она, опять-таки, тоже безропотно готова терпеть, приобретая в этом привычку. Но … не забывая огрызаться из-под этого стола на всех проходящих мимо, прекрасно понимая, что как-то повлиять на ее поведение и наказать ее эти прохожие не могут, т.к. в этом случае им придется иметь дело с сидящими за столом людьми под патронажем которых находится сидящая под столом собака. А с ними решится связываться далеко не всякий человек. Вот, в чистом виде, та самая аллегория, которая лучше всего описывает нынешнее и перспективное состояние российской кадровой “офисной” системы всех уровней. И если за рубежом за подобное поведение в отношение прохожих сам хозяин бы пинком под зад навсегда выгнал собаку из-под стола, как забывшую о своем месте, чтобы она не портила представление о нем, то в России таких вот лояльных корпоративных животных неизменно ценят, поддерживают и лелеют как основу собственного успеха и придания им чувства того, что о них заботятся, а сами они - являются членами некоторой могущественной среды, которая всегда готова за них заступиться, если и не прямым, то всегда и гарантированно косвенным образом. Лишь бы при этом они не забывали свое место в отношении собственных хозяев, а не посторонних прохожих, с которыми им дозволяется делать все, что угодно. Собственно, в этом и заключается разница в вопросах культивирования принципа лояльности в деловой среде, приводящая в России к формированию “корпоративной мерзости” или “корпоративных отложений”, - как сегодня совокупность подобных кадров именуется неформальным образом в среде кадровых специалистов.

Перед началом интервью мы с вами беседовали о перспективах российской внешней торговли и ее организации. Как в этом случае происходящие изменения скажутся на кадровой политике и подготовке специалистов ?

Видите ли, для ответа на ваш вопрос потребуется вспомнить историю эволюции внешнеэкономических связей в Новой России после распада СССР. Собственно, что страна имела на этот период ? Острый дефицит кадров, способных разбираться не только в характере внешнеэкономической деятельности, товарной экспертизы, документоведения, переговорного процесса, финансовых и платежных операций, таможенного дела, не говоря уже об остром дефиците кадров, владеющих хотя бы на достаточном (а даже не на профессионально необходимом) уровне необходимыми иностранными языками. Но что самое главное, - сектор внешней торговли и внешнеэкономических и финансовых операций испытывал струю нехватку наработанных связей, которыми обладало ограниченное число старых советских специалистов системы МИД/МВЭС/МВТ/МФ и отчасти СЭВ. Ведь в годы СССР данным направлением деятельности занимался очень узкий в численном плане круг специалистов из состава внешнеэкономических и внешнеторговых объединений и организаций, из числа банковских специалистов системы Внешэкономбанка, Госбанка и различных совзагранструктур, а также из числа людей, по роду деятельности каким-либо образом имевших непосредственное отношение к «загранице».

Разумеется, на всю страну и на всю внезапно возникшую потребность в разносторонне представленном кадровом массиве их не хватало. Чтобы компенсировать возникший дефицит потребовалось почти 10 лет. За это время система внешнеэкономических и прочих условно внешних связей страны пережила эволюцию от стихийного «челночного» бизнеса до упорядоченных схем взаимоотношений с иностранными контрагентами, построенных уже на новых связях взамен тех немногих, что были утрачены с распадом СССР. По состоянию на 2008 год страна была в целом в состоянии полностью в кадровом плане обеспечивать свою внешнюю торговлю и всю совокупность внешнеэкономических и связанных с ними внешних отношений собственными специалистами, пусть даже и с весьма сомнительным с точки зрения Запада уровнем достаточности подготовки, что вынуждало российские организации делать акцент на экстенсивное расширение кадрового массива за счет использования узкоспециализированных на отдельных операциях или группах операций «людей-функций» и «людей-реле» (термин эпохи «менеджерелизма»), набираемых в качестве сотрудников, - не умевших ничего больше, чем совершать потоком эти отдельные операции, да и не стремившихся зачастую ни к чему большему. В отличие от Запада, - где эволюционным образом основная ставка последние 25 лет делалась на интенсификации и на повышении универсализма корпоративного кадрового массива с постепенным снижением и даже полным устранением доли таких вот узкоспециализированных кадров.

Но что произошло после 2008 года и впоследствии, начиная с 2013 года, с российской системой внешнеэкономических связей ? Началось ее стремительное схлопывание. Импортозависимая российская экономика лишилась возможности приобретать на экспортную выручку тот достаточный для покрытия нужд населения и властной элиты массив товаров и услуг, склонность к потреблению которых складывалась в стране более двадцати лет. Ничего не производя самостоятельно, но все покупая за границей. На тот момент все более снижающиеся объемы экспортных валютных поступлений ввиду принимаемых западными государствами в отношении России санкций, а также ввиду изменений конъюнктурного характера на мировых рынках, привели к катастрофической нехватке поступления валюты.

Следствием этого стала необходимость любой ценой предотвратить отток валюты за рубеж, что осуществлялось в стране еще с начала 90-х обычно по линии частных коммерческих внешнеэкономических структур, использующих доступность валюты для насыщения российского внутреннего рынка пользующимися широкой популярностью товарами, с извлечением из этого прибыли. То же и с другими сферами деятельности, способствовавшими выводу валюты за рубеж. Властям было необходимо любой ценой перекрыть все каналы валютного вывода, сконцентрировав валютные внешнеэкономические операции в собственных руках. Как непосредственно, так и косвенным образом, через уполномоченные «свои» организации.

Как результат, вначале от доступности валюты «отсекли» население, установив искусственным образом настолько высокий обменный курс в отношении основного массива капвалют, что для ранее легко доступного им выезда за рубеж гражданам страны теперь пришлось бы не есть и не пить несколько лет, при сохранении их нынешнего уровня зарплаты и прочих доходов. В результате чего валюта перестала быть доступной для основной части населения страны.

А вторым моментом, являющимся следствием первого, стала невыгодность приобретения иностранных товаров, номинированных при внешнеторговых операциях в данных капвалютах. Поскольку их стоимость на российских рынках приобретала астрономические значения, автоматически выводя их за пределы конкурентного обращения. Итогом чего стало замещение качественной западной или сертифицированной под западные стандарты техники  и потребительской продукции дешевым «не пойми что», относящимся как к продуктами питания, так и к бытовой технике, электронике и одежде, произведенным в странах Третьего мира и зачастую не соответствующим вообще никаким стандартам, буде кому-то даже и пришло бы в голову попытаться их установить для этой продукции. Дополнилось это прямым запретом на наиболее «расходные» для российской экономики в части валютного вывоза области торговли с западными странами, что было мотивировано «встречными санкциями».

И заключительным этапом пресечения валютного вывода, который мы констатируем на сегодняшний день, является фактический запрет основных широко доступных в денежном плане курортных направлений туристической деятельности под предлогом «борьбы с терроризмом» и «недружественной антироссийской политикой», какими, в частности, являлись для Россиян Египет и Турция, - а в перспективе могут стать и другие «курортные страны». Пусть даже для этого приходится устраивать на весь мир показательные взрывы или атаки на самолеты, чтобы иметь веский формальный предлог для оправданности осуществления необходимых санкционных и запретительных действий. Не говоря уже об административных действиях запретительного санкционного характера в отношении российских туристических операторов, которые выводили слишком много валюты за рубеж, - в целях пресечения их деятельности.

Сюда попадает и последняя инициатива властей, связанная с документарным контролем и идентификацией личности граждан, осуществляющих покупку и продажу иностранной валюты через обменные пункты. И это при том, что данная акция носит, скорее, не экономически или административно обоснованный характер, а несет в себе подспудную угрозу для граждан, хорошо помнящих 1937 год, а также предшествовавший ему период времени, когда людей, покупавших валюту и валютные активы даже легальным образом, элементарно отслеживали, контролировали, проверяли и отправляли на трудовое перевоспитание за Урал. Не факт, конечно, что так будет и в России сегодня. Просто нет смысла. Однако сам факт того, что даже по самым незначительным валютным операциям теперь придется везде оставлять свои паспортные данные, - которые, к тому же, еще неизвестно в чьи руки, в каких целях и с какими последствиями попадут, - не может не вызывать в россиянах беспокойства на предмет того, чем это им может сказаться с будущем, и как им придется объясняться потом в случае чего с властями и правоохранительными органами, если суммы купленной или проданной ими валюты окажутся выше их декларируемых доходов и прочих заработков, не говоря уже о объемах таких покупок и продаж, их источниках и целях. Что автоматически стимулирует развитие, - как это произошло уже за последние годы с подсанкционными товарами из развитых стран, - лишь черного рынка и нелегальных операций, а также связанных с ними преступлений и правонарушений, но отнюдь не улучшит, например, ситуацию с борьбой с терроризмом, чем данная инициатива властей оправдывается сегодня.

Да, обращение валюты никто формально не запрещал. Но ее покупка и использование уже сегодня стали невыгодными и невозможными для большинства россиян. Собственно, в чем и заключалась цель всей этой политики. Как в отношении частных лиц, так и в отношении частных лиц юридических, подвизавшихся на сфере внешнеэкономических связей и ее обеспечения. Число которых за прошедшие три года в итоге такой политики сократилось не просто драматически, а почти вовсе сошло на нет. Собственно, в итоге этого и была достигнута не только усиливающаяся концентрация валютных ресурсов в нужных руках, но и исключение их оттока за рубеж. С перспективой использования государством только на свои нужды, а остаточным образом – на нужды населения. В частности, на то же приобретение по остаточному принципу медикаментов, не производимых в стране.

Впрочем, как показывает оценка ситуации, принимаемые меры необходимого эффекта для России не дают. С каждым часом уменьшаются финансовые возможности страны, зажатой даже не в огненное кольцо войны, а в кольцо последствий валютных и внешнеторговых санкций в условиях импортозависимой экономики, в которые ее руководство загнало ее само. Внешнеторговые связи резко сократились, валютные фонды крайне истощены, а российский рубль, несмотря на все популистские заявления насчет идеи его рыночной конвертируемости и свободного обращения, совершенно не котируется на международном рынке, как не котировался и до этого. Лишенная значительной части ранее доступных ей иностранных кредитов, Россия вынуждена сегодня расходовать последние свободные остатки экспортной валюты только на ввоз из нейтральных стран стратегического сырья. Ну и для вербовки агентов влияния и проведения пропаганды за рубежом, для чего всегда требовались огромные средства.

Чем хуже складывалась ситуация на внешнеэкономическом направлении, тем большие суммы приходится тратить на подкуп всяких отщепенцев-пропагандистов из числа предателей и политических мерценариев всех мастей. Собственно, сейчас, после ужатия всех возможных источников вывода из страны валютных ресурсов, включая и валютные сбережения населения, следующим этапом будет уже лишь «последняя ставка банкрота», когда речь пойдет о замораживании валютных счетов, как было в СССР уже под конец его существования, если, конечно, не свершится чудо, и мировая экономическая конъюнктура в силу каких-то непредвиденных катаклизмов не развернется в сторону экспортных товаров из России, повышая тем самым объемы экспортной валютной выручки. В противном случае страну и ее остающееся в ее границах население ожидает лишь мобилизационная экономика с усеченным режим товарно-продуктового потребления, поскольку производить в больших масштабах в стране за прошедшие четверть века разучились, а покупать стало не на что.

Собственно, как это все сказанное выше влияет на ситуацию со специалистами внешнеэкономического профиля ? На улице оказались все, кто последние без малого четверть века жил за счет внешнеторговых операций. Условно говоря, все специалисты-международники, подвизавшиеся по данному профилю деятельности. Хорошие в профессиональном плане или плохие, узкоспециализированные, генералисты, универсалы, - специалисты всех основных и смежных областей деятельности. Одним словом, все, кто жил за счет перераспределения государственной экспортной валютной выручки и обращения ее в виде банковских и коммерческих кредитов для целей перепродажи импортных товаров.

Что это означает ? Что через год-два все они лишатся своей квалификации, какой бы устойчивой она ни была. В каких угодно специальностях. От широко распространенных, до самых экзотических. Равно как и всех своих наработанных за годы существования Новой России деловых и личных связей за рубежом. Что является синонимом утраты самого ценного капитала, который только может быть в данной сфере деятельности.

Иными словами, все эти люди утратят квалификацию, начав заниматься в целях элементарного выживания чем угодно, что способно будет прокормить их самих и их семьи, постепенно забывая все то, чем они владели и что умели до этого. Процесс этот касается уже сейчас не только мелкого и среднего частного бизнеса, но и всего частного бизнеса в России как такового, - исключая те компании и организации, которые, как мы с вами об этом говорили уже выше, контролируются напрямую силовыми структурами и имеют руководство, полностью и во всем подконтрольное этим структурам, т.е. те организации, которые при любых обстоятельствах будут оставаться «своими» и лояльными власти и проводимой ей политике, а вовсе не каким-то эфемерным для России понятиям как рыночная конкуренция, экономическая целесообразность, новаторство в бизнесе и т.д. Т.е. страна в итоге уже через полтора-два года проводимой властями нынешней политики утратит все свои сложившиеся за 24 года Новой России внешнеэкономические  и прочие связанные с ними кадры. Поскольку нынешняя ситуация с экономикой продлится по самым оптимистичным прогнозам на менее 6-7 лет. А это уже соизмеримо со сроком жизни и пригодности профессионально подготовленного специалиста, когда, не имея возможности постоянно совершенствовать свои навыки, он не просто теряет квалификацию, но еще и устаревает как биологически, так и профессионально. А это значит, что если страна все-таки просуществует все эти годы, то ей придется начинать все заново. Как это уже было в конце 80-х и в начале 90-х. Пусть даже и на более проработанной, по сравнению с эпохой СССР, законодательной базе. Т.е. будут и «новые челноки» и «новые коммерсанты» в коммерческих уличных палатках, и новые выходящие на западный рынок торговцы, пытающиеся «сделать бизнес» на дефиците внешнеторговой продукции. Как это уже было в 90-х. Но что самое главное, - придется заново выращивать всю совокупность кадров, связанных не только с обеспечением нормальных рыночных отношений в экономике, но и во внешнеторговой сфере. От квалифицированных (а не просто дипломированных, как сегодня) переводчиков, до руководителей внешнеторговых предприятий и организаций.

Все придется изучать и развивать заново, равно как и формировать новые кадры. Поскольку те дисциплины и в том объеме, в каком они преподаются сегодня в России, будут неспособны удовлетворить необходимый на тот момент спрос не только количественно, но и что самое важное, - качественно. Пусть даже и самым поверхностным образом, который был достаточен для самых простых операций в международной сфере. Не говоря уже об опыте работы, деловых связях и … инициативности, которой окончательно к тому времени лишатся все те люди, которые останутся в сфере внешнеторговой деятельности и обеспечения внутренних экономических операций на территории страны. Работающие пв уполномоченных государством организациях, под патронажем кураторов из органов государственной безопасности и прочих связанных с ними структур. Действуя во всем строго по приказу и на уровне понятных и интеллектуально доступных этим кураторам схем.
А «офисный планктон» инициативы не имеет. И тем более, «офисный планктон», привыкающий со временем действовать только по указанию узкого круга своих патронов по линии компетентных органов и структур, что означает всего лишь то, что способными эти люди в итоге окажутся лишь к чисто технической деятельности. Подобно т.н. профессиональным бухгалтерам, в которых через несколько лет работы не остается ничего человеческого, отличного от обслуживания счетных машин, счетов и кассовой документации, - что хорошо видно по отечным бессмысленным лицам и не менее бессмысленным оловянным глазам.

Т.е. страна утратит не только свой текущий кадровый массив, но и устареет еще больше по сравнению с Западом, к тому моменту уже вновь совершившему несколько скачков вперед, сопряженных с выработкой новых, ранее неведомых для России направлений научно-практической деятельности. При том, что самым ходовым ее товаром снова в итоге станет «биологический» человеческий материал, всеми силами и на любых условиях стремящийся выехать из России за рубеж. Для чего по понятным причинам высокую популярность вновь начнут набирать разного рода программы и курсы изучения иностранных языков, варьируясь лишь в зависимости от того, какие страны в тот или иной исторический периоды будут казаться наиболее привлекательными для россиян применительно к будущему трудоустройству и устройству жизни в плане обеспеченности быта.

А что тогда останется в качестве основы для будущего экономического и внешнеэкономического возрождения страны ? В том случае, если оно все-таки произойдет, т.к. вопрос территориального распада России в ближайшие два года никто не отменял ? Останется вся эта «офисная биомасса», специально подбираемая, культивируемая и выращиваемая в подобных организациях. Совершенно безынициативная, годная лишь к выполнению порученных им заданий, приказов и отдельных функций, все более сводящихся к чисто техническим формализованным действиям, для выполнения которых не нужно ни высшего, ни зачастую даже и среднего законченного образования, не говоря уже о личной инициативе сотрудников и необходимости для них в постоянном квалификационном росте. Т.е. налицо подспудное возрождение осовремененных аналогов советских организаций системы ВЭО, - формально под другими вывесками, с иными функциями, в разной организационно-правовой форме,  но неизменно с тем же самым уровнем кадрового состава, специалистов, - полностью подавленных той системой, в которой они работают, полностью лояльных этой системе и готовых даже на самые незавидные мерзости ради того, чтобы только сохранить в них свои рабочие места, имеющиеся у них привилегии, доступ к западному и иностранному в целом, а также положение в обществе которое подобная «приближенность» создавала еще в советские годы.

При том, что в профессиональном плане, будучи лишенными необходимости и практической заинтересованности постепенно самосовершенствоваться, углублять свои знания и «расти над собой» иным образом, эти люди очень быстро опустятся до уровня обычных офисных «табуреток» советского периода, уже через несколько лет забыв о своем опыте работы в Новой России, о «девяностых» и «нулевых». Тем более, что зачастую новые знания им получить будет просто неоткуда, т.к. российские преподавательские и ученые кадры по этим вопросам традиционно продолжают не просто желать лучшего, а и вовсе не соответствуют тем требованиям и уровням преподаваемых знаний, которые существуют для них в западных учебных центрах и высших школках.

В лучшем случае, они в состоянии пересказать заученный из иностранного учебника набор формул, не особенно даже вдаваясь в подробности того, для чего он нужен и в каких условиях применяется. А в целом, - все так и сохраняется на уровне подготовленности кадров времен СССР или пересказыванием на лекциях и семинарах должностных инструкций и различных законодательных актов, которые можно прочитать и заучить самостоятельно, и без участия таких преподавателей. То же и в отношении неких практических операций и схем работы, число и «ассортимент» которых сегодня сужается буквально с каждым месяцем, а то, что вполне разрешалось в начале 2015 года, в конце него вдруг внезапно попало под запрет или стало нежелательным в работе. Что автоматически приводит к сокращению круга операций, совершаемых как еще остающимися внешнеторговыми организациями, так и финансово-банковскими учреждениями, которые формально под запрет не попадают, но использование которых начинает создавать все больше и больше проблем совершающим их людям и компаниям, вынужденным фактически насильно-принудительно ограничиваться лишь кругом негласно предписанных различными проверяющими органами «разрешенных операций», совершение которых легко контролируется властями и уполномоченными структурами и не вызывает ни у кого ненужных вопросов.

Что фактически означает смерть частного бизнеса как такового, т.к. частный бизнес и конкуренция всегда связаны с поиском чего-то нетрадиционного, чего нет у конкурентов или чего еще никто не делает, получая тем самым рыночные преимущества, которых в то же время, этот бизнес лишается, будучи насильственно загоняемым в разного рода «рамки». Собственно, и бизнеса как такового в этом случае не остается. Он превращается лишь в действия предписанного характера, за пределы которых ему выходить просто нельзя. Как и связанному с ним кадровому массиву, которому отныне не нужна инициативность в работе и способность находить нестандартные решения там, где этого не могут сделать другие. И даже более того, подобные действия будут в нем только наказываться. Как «мешающие соседям». А какой же это бизнес, и какие же это кадры для бизнеса ? И какие же при таких руководителях могут быть сотрудники или наоборот, - как кому больше нравится ?

Вы хотите сказать, что в России нет квалифицированных кадров и школ по их подготовке ? А как же тогда международное признание и сертификация на уровне учебных степеней ?

Практически до конца 90-х годов ХХ столетия страна испытывала дефицит в необходимых кадрах, а те, что так или иначе именовались таковыми на бумаге, на практике не представляли из себя даже сотой доли того, что под тем или иным названием специальности подразумевается за рубежом применительно к уровню подготовленности специалиста и его функциям. Так или иначе, но кадровое насыщение постепенно шло, уровень специалистов постепенно повышался, хотя они все равно даже и близко не дотягивали по состоянию на кризисный 2008 год (считающийся наивысшим по уровню корпоративной подготовки кадров в Новой России) до уровня своих западных коллег.
В итоге, страна, так или иначе, пусть и в усеченном виде, получила необходимый кадровый корпус, способный пусть и далеко не так эффективно, как на Западе, но все-таки выполнять различные аспекты деятельности, связанной со сферой внешних и внешнеторговых операций. А также с внутренней деятельностью.

Условно рыночная система в стране была выстроена, циркуляция товаров, услуг и денежных средств производилась в установленном для российской экономике объеме, а больше, с учетом неразвитости импортозависимости российского рынка, - во всем несамостоятельного и зависимого от Запада и Востока, - и не требовалось. Равно как себя оправдывала и усеченная схема подготовки специалистов, которым для практической работы часто не требовалось вообще ничего из того, чему их учили в ВУЗ-ах, хотя и там им давали в т.н. «ознакомительном порядке» едва ли не больше десяти процентов от того, что их коллеги по студенческим скамьям на Западе не просто получают в «ознакомительном плане», а зазубривают до конца жизни, применяя затем в своей непосредственной деятельности.

Для России все эти знания были (и остаются), мягко говоря, не актуальны, и после выхода из университетских стен они автоматически забывались. Хотя для формальной демонстрации своего роста образованности (что часто было необходимо для формирования оправданности карьерного роста или в части самолюбования и демонстрации своего уровня перед коллегами) в виде получения второго или третьего профессиональных образований, прохождения различных программам профессиональной доподготовки, переподготовки и повышения квалификации, не говоря уже о получении в общем и целом ничего не значащих в России в практическом плане степеней вроде МВА, PhD и различных их “клонов”, это и не играло ровным счетом никакой роли. Потому что нынешние российские MBA, MA, PhD и иже с ними по своему объему предлагаемых слушателям знаний не дотягивают даже уровня обычной профильной университетской подготовки на Западе. Т.е. люди получают диплом за прослушанные часы лекций и семинаров, вешают его из престижа на стенку и возвращаются обратно к той работе, в которой им ничто из услышанного никогда не пригодится и благополучно быстро забудется. Не говоря уже об упомянутом выше зазубривании учебных истин до конца жизни и  постоянном углублении этих знаний, как происходит у студентов и выпускников на Западе, где владение этими учебными истинами, как и иными ценными данными, является залогом их конкурентного успеха в сравнении с их не менее амбициозно настроенными коллегами.

Более того, крайне низким остается уровень российских преподавателей и ученых, работающих в сфере бизнеса, административистики, политологии, прикладных аспектов экономики и финансов, а также в сферах научного знания, напрямую связанных с обществом и затрагивающих данные сферы деятельности. В частности, особенно здесь страдает наука социология.

С чем это связано ? С отсутствием собственной российской науки и собственных научных школ по всем без исключениям означенным выше вопросам. Все, что есть сегодня в России по перечисленным научным областям, полностью позаимствовано с Запада. Причем, зачастую, в весьма упрощенных формах, соответствующих как уровню переводчиков, так и уровню ученых и специалистов, осваивавших эти направления в 90-е годы и продолжающие этим заниматься и сегодня, в меру сил переписывая на русский язык старые книги и научные статьи. Но что самое главное, не учитываются исторический и историко-экономический аспекты появления тех или иных научных доктрин и положений на Западе, связанных с тем, что каждое такое направление строго создавалось под ту конкретную ситуацию в обществе и в экономике, когда оно разрабатывалось и принималось к исполнению, а затем и  эволюционировало с этим направлением в течение десятилетий вплоть до полной выработки всех ресурсов его дальнейшего использования, когда на смену ему уже приходили новые направления научной и научно-практической мысли.

В России все эти направления не просто смешиваются по времени возникновения и использования в одну общую кучу, но еще и предельно упрощаются применительно к преподаванию, не говоря уже о том, что специалисты зачастую вовсе не имеют представления о том, что же включалось в то или иное научное направление, с чем это было связано, какие вопросы в экономике и управлении это решало или только намечало к решению, и почему все это было актуально в тот или иной период времени применительно к соответствующему ему характеру деловой активности, потом сошло на «нет», а потом вдруг возродилось через пару десятилетий в обновленной и доработанной, но от того не менее легко узнаваемой форме.

В результате этого, за последние четверть века в России возник причудливый винегрет из западных научных теорий, направлений практической деятельности, а также из разного рода шарлатанских практик, отличающихся, правда, следует признать, высокой привлекательностью, что и формирует их привлекательную сторону. Никакой систематизированности и осмысленности здесь нет. Как и детальной проработки содержания. В результате этого, каждый в России трактует западную науку на российский лад так, как хочет. В том числе и преподаватели, осваивающие этот пестрый «багаж». Занимаясь не столько его освоением, сколько интерпретацией каждый на свое понимание и свои цели, даже иногда не рискуя углубляться в его содержание.

Зачем ? Все очень просто. Так выгоднее и перспективнее для научного имени и завоевания дешевой популярности. Научности в работе и в преподавании в России уже более десяти лет приходит на смену псевдонаучность. Сегодня каждый из преподавателей или авторов книг на научную тему или на тему, как в нашем случае, делового предпринимательства и административистики считает буквально своим долгом ввести в обращение хотя бы несколько новых терминов, став их родоначальником, причем, чаще всего, они первоначально не только бывают понятны лишь ему самому, но и имеют уже аналоги, принятые для данных явлений за рубежом, о которых автор материала в России просто не знает. Не говоря уже о построениях сугубо фантастического характера, зачастую весьма броских, но от того не менее не имеющих под собой никакой почвы ни в теории, ни в практике.

Однако подобная наукообразность выгодным способом отличает автора от других коллег, придавая ему своеобразную значительность в глаза окружающих и студентов, в тех случаях, когда он занимается преподавательской деятельностью. Хотя на практике часто выясняется, что дальше этой самой наукообразности его багаж знаний по затрагиваемому им же самим вопросу просто не идет, и он часто бывает просто не знаком с этим вопросом сколько-нибудь глубоко, как и с работами специалистов на Западе, кто некогда разбирал эту тему. Хотя внешне, за набором подобных многозначительных словосочетаний, выглядит он весьма убедительно. В российской среде. За рубежом же его чаще всего просто не понимают или считают за опасного сумасшедшего от популяризации науки, занимающегося созданием новых реальностей. Что само по себе, конечно, является делом интересным, но совершенно не перспективным в среде людей, занимающихся этой самой наукой с практической и фундаментальной точек зрения, а не просто прислоняющихся к ней на злобу дня и на актуальность темы.

А теперь представьте людей, которым предстоит всему этому учиться и все это осваивать  в условиях России. Что мы наблюдаем уже четверть века. Но что самое главное, с учетом того, что Россия – это не Запад, т.е. не США, не Великобритания, не Германия, не Франция и не любая иная страна, для которой были актуальны те или иные подходы в бизнесе и в науке, в России делается вполне разумный вывод относительно того, что изучать все это серьезно не обязательно. Все равно в истории повторов не бывает, а «западный путь России не подходит». Как об этом любят рассуждать российские же ученые, в основном лишь оправдывая собственное незнание предмета и затрагиваемых вопросов или развитие ими очередного псевдонаучного сюжета, легко опровергаемого даже на уровне самых поверхностных тезисов, которые западная наука прошла и опробовала на практике уже многие десятилетия назад.

Итогом этого сегодня стало то, что российский бизнес, опирающийся на подобные перемешанные и дофантазированные на свой лад западные построения, выведенные во вневременную категорию, так и продолжал вплоть до последнего времени своего существования оставаться несамостоятельным явлением, зависимым от западных консультантов и западных же идей, выдвигаемых на злобу дня, но что самое главное, - так и не сумевшим разработать собственную, отличающую его научно проработанную базу существования, как на фундаментальном, так и на прикладном уровнях.

Четверть века для российской науки в сфере делового администрирования прошли впустую. Как и в сфере подготовки кадров. Итогом чего и становится сегодня возврат в предельно примитивную, но от того не менее работоспособную в жестких внешних и внутренних экономических условиях тоталитарную организационную систему, основывающую на нерыночных и неконкурентных условиях существования. Что, собственно, говоря, отражало и все российское образование последних десятилетий. Когда диплом по сути носил формальный характер, т.к. то, чем человеку приходилось заниматься впоследствии, часто вообще не соответствовало полученным им знаниям. Не говоря уже о специальности, которая в принципе могла быть больше не востребованной в стране. Тем более, что критерием отбора на работу служила личная лояльность и лакейская угодливость таких людей начальству, а вовсе не их деловые качества. В настоящее время, с учетом усугубления экономической ситуации в стране и кренов в сторону рафинированной тоталитаризации государственной системы, подобная «апробированная» еще с советских времен практика кадрового набора и замещения, равно как и кадрового роста для «офисных специальностей» также не может не сыграть свою роль. Люди выходят из переставших быть актуальными малопонятных им искаженных западных оболочек корпоративного управления и оказываются вынужденными, отбросив все нужные и ненужные наработки последнего столетия, вновь вернуться к самой примитивной форме административного и корпоративного управления, основанной на прямом шантаже, тотальном контроле и рабской лояльности в обмен на привилегии, недоступные другим гражданам и коллегам по цеху.

Именно поэтому вы всегда упоминаете в качестве примера Запад ?

Я об этом говорил выше, но на всякий случай повторюсь. На Западе, для того, чтобы занимать мало-мальски серьезную и ответственную должность, совершенно недостаточно быть выпускником престижного учебного заведения, принадлежать к региональной или общегосударственной элите или быть членом какого-либо из кланов власть имущих. В этом случае вам гарантирована лишь формальная должность с формальным содержанием. Да и то лишь в том случае, если вы умеете хорошо себя вести перед журналистами, имея необходимые представительские таланты. На Западе главной заслугой человека на любом посту является умение приносить прибыль организации, в которой он работает. Чем больше у него способствующих этому знаний, умений и талантов, чем активнее он работает над собой, развивая и дополняя себя чем-то новым, тем дальше он пойдет и тем быстрее его заметят уже даже на школьной, а не только на студенческой скамье, введя в круг друзей властной богемы. Если в дополнение ко всем своим талантам такой человек готов играть по предлагаемым ему для карьерного роста и жизненного процветания правилам, принятым во властной элите, он пойдет сколь угодно далеко, хотя и не займет в этой элите высших позиций, иначе как женясь или выйдя замуж за кого-то из ее членов. Что случается, поверьте мне, не так уж и часто, т.к. за случайными связями в этой среде следят еще серьезнее, чем за бриллиантам в короне английской королевы.
На Западе будущее человека зависит не только от случайного стечения обстоятельств или удачи, но от его собственных талантов и деловых качеств. А не от того, как в России, сколько генералов и какой силовой структуры у него в родственниках, в какую баню или спортзал он ходит, сидит он или нет на газовой или нефтяной трубе, закончил ли он ИМО, кто его родители и прочие члены семьи, сотрудничает он или нет с органами государственной безопасности и т.д. Т.е. элитность в России не соответствует элитности на Западе. На Западе нужно каждодневно трудиться для того, чтобы сохранять и доказывать свое право называться элитой и быть к ней причастным, в то время как в России для этих целей важно всего лишь родиться в правильной семье, получить образование в нужных престижных школах и университетах, посещать правильные места развлечений и досуга, общаться с правильными людьми и их детьми, формируя единый общий круг общения, быть лояльным кому нужно и безукоснительно соблюдать правила игры, гарантирующие будущее и карьеру как самому этому человеку, так и его детям и внукам. Не говоря уже о материальном достатке и разного рода привилегиях, не свойственных другим простым жителям страны. Именно в силу того, что в России для получения высших должностей и престижной работы отсутствует необходимость постоянно трудиться и нет необходимости доказывать свою конкурентопригодность, принося прибыль больше, чем коллеги.

Но ведь всегда существует возможность осуществить проверку профессиональной состоятельности сотрудников организаций. Как из числа управленцев, так и из числа рядовых сотрудников !

Сами посудите, - кто этим будет заниматься ? Кому это нужно в России сегодня ? Страна неумолимо катится даже не к коллапсу, а к повторению судьбы СССР, и судьба ее поставлена на карту уже сейчас, с перспективой решиться не в ее пользу в ближайшие два года. Как бы и кто бы что-то ни говорил об успехах. Но что самое главное, - что будет из себя представлять подобная система оценки сотрудников на соответствие или несоответствие кадровым стандартам ? Что это за стандарты ? Кто их будет вырабатывать и принимать ? Не говоря уже о том, что в каждой организации на Западе они свои. Да  в России должны быть тоже, с учетом профильной специализации каждой организации и работающих в ней сотрудников, имеющих разный уровень профессиональной нагрузки и круг осуществляемой ими деятельности. Очевидно, что в условиях всеобщего кризиса, да еще и в ситуации, когда государство в очередной раз выбрасывает на улицу львиную часть своих сотрудников, - как из числа т.н. «мертвых душ», так и из числа пенсионеров и молодежи, введение подобной системы кадровой оценки будет являться лишь очередным совершенно легальным инструментом репрессивного давления на сотрудников, которым в подобной ситуации придется даже соглашаться на более низкий уровень заработной платы при более высокой загруженности, лишь бы остаться на рабочем месте и получать хотя бы сколько-то, а не попасть на улицу с полным отсутствием перспективы какой-либо занятости вообще. Так что здесь и сегодня в России на этот счет не следует обольщаться. Принятие подобного стандарта – это всегда и без исключения механизм репрессивного характера, оправдывающий любые непопулярные действия работодателей. Разумеется, в подобной ситуации будут страдать только рядовые сотрудники, не связанные некими отношениями с высокими патронами, т.к. «свои кадры» никто по понятным причинам репрессировать таким образом не будет. «Люди системы» от подобной процедуры не пострадают даже в том случае, если их несоответствие кадровым стандартам будет полным и безоговорочным. Как и снижение уровня заработной платы в этом случае их не затронет.

- - - - -

Собственно, вот так обстоят дела с перспективой не только российской внешней торговли, но и всей сферы деятельности, связанной с вопросами внешнего характера применительно к международной деятельности. Советский кадровый потенциал на сегодняшний день полностью утрачен, а то, что активно приносилось в Россию с Запада за прошедшие десятилетия страной не столько даже не усвоено, сколько оставлено без внимания и без необходимости использования. Именно в силу того, что для глубокого изучения и усвоения этого материала просто не было никаких предпосылок. А также того, что это вредило тотальности контроля вездесущей силовой системы над государством, его экономикой, деньгами, но что самое главное, - над полнотой контроля силового блока над властью в стране, итогом чего и стала сама эта власть, сконцентрированная в руках этих людей, оказавшихся некомпетентными использовать ее по практическому назначению.

В итоге, сегодня ситуация складывается таким образом, что в той же сфере международных отношений работают некомпетентные и неподготовленные для данной деятельности люди. Нет, они могут иметь профильные дипломы и даже научные степени, но при этом не иметь того высокого содержания, которые имели их предшественники в годы СССР и которое сегодня имеют их коллеги в развитых странах Запада и Востока. Люди исправно занимают должности и выполняют некие простые и сугубо технические по характеру обязанности, но при этом не имеют никаких мотивирующих их факторов для углубления и совершенствования своих знаний применительно к той сфере деятельности, которой они занимаются. Вне зависимости от того, занимаются ли они ей по личному выбору или по вынужденным образом. Это не только не поощряется, но и является ненужным, а в условиях неформальной конкуренции так и просто вредным в среде сотрудников, т.к. о таких специалистах немедленно возникают разного рода сомнительные слухи, толки, вокруг них плетутся интриги, на них начинает оказываться давление, итогом которого становится в итоге их кадровая гибель. Чего по понятной причине никто сам себе не желает.

Люди сегодня лишены стимула учиться дальше. Причем, учиться не только теории, но и практике. Причем, осваивая не только свой текущий сектор деятельности, но и все, что может оказаться применительно к нему смежным. Переходя из категории узких профессионально зависимых от степени корпоративной и личностной лояльности специалистов в категорию самостоятельных и независимых от чужого мнения генералистов или универсалов, ценность которых определяют их талант, компетенция, собственные деловые и человеческие качества, а не их лояльность нужным людям, раболепство, покорность и не склонность к самоуничижению на любых условиях, что было с разной степенью проявленности характерно для российского и советского кадрового рынков в течение всего времени их существования, но что нашло свое усугубление именно сегодня, когда ситуация в стране стремительно деградирует к тому уровню, когда как раз самыми подходящими гражданами оказываются такие вот лояльные и на все готовые люди, а не те, кто знает себе цену и цену своей самостоятельности в профессиональном и личностном плане, чтобы не быть кому-то лояльным. В этом и заключается традиционная кадровая болезнь России, резкое обострение которой мы наблюдаем сегодня, когда страна по сути теряет всех, кто мог хотя бы что-то делать сам, в пользу тех, кто слепо и безоговорочно выполняет приказы, ни с кем не споря и своего мнения ни о чем не имея.

Николай Ю.Романов
----

(публикуется в русском варианте с разрешения автора по материалам беседы с представителями западной прессы)

Е.Левицкому: К сожалению, у меня нет сейчас возможности развернуто ответить на ваш вопрос, но делая это кратким образом, можно сказать, что именно в настоящее время, примерно уже около двух лет, Россия формирует новую эмиграционную волну своих граждан в Европу и в развитые страны мира. Подобную тем волкам, которые она формировала в течение ХХ века, с той лишь разницей, что если в начале т.н. "нулевых" уезжали т.н. "наворовавшиеся" и люди старой системы, не пришедшиеся к новому двору, - проживать украденные или заработанные деньги за границу, - то сейчас уезжают те люди, кто в состоянии полноценно работать сам, кто представляет из себя хотя бы что-то как специалист, способный не только интегрироваться в западный бизнес, но и построить свой бизнес за рубежом самостоятельно. Те, кто умеет и хочет работать, и кто видит свое будущее и процветание именно в труде и его результатах, а не в паразитировании на государственной псевдокапиталистической системе и не в лизании подошв чужих ботинок, чтобы кому-то понравиться и продвинуться по службе. Т.е. все те где-то лучшие, а где-то худшие кадры, которые Россия сумела вырастить на деловом поприще за прошедшие 25 лет. И которые через 6-7 лет, если, конечно, страна сохранится до этого времени, придется выращивать в ней заново. Т.к. к тому моменту никого из самостоятельных и инициативных людей в стране уже не останется. Им уже сейчас в ней нечего делать, т.к. они себя в каком-либо качестве здесь просто не видят. С учетом политики властей на сохранение собственной власти любой ценой. А жизнь у людей одна. Отсюда и эта эмигрантская волна. Даже сейчас, и даже в кризис на Западе, а не только в России. Т.е. страна теряет своих лучших в плане склонности и способности к предпринимательству людей. А это - залог успешности развития бизнеса и формирования его собственной национальной культуры. А та публика, что остается, ни на что подобное не способна чисто психологически. Из этих людей предприниматели никогда не вырастут. Они могут лишь выполнять приказы и занимать ключевые контрольные должности. Вот и все их назначение. Так что сейчас налицо проблема даже не экономического и не социального характера, а проблема эмиграционного оттока из страны за рубеж ее наиболее активного и перспективного человеческого капитала. Который потом снова придется долго и мучительно выращивать. Через криминал, море ошибок, море потерь для страны и бизнеса и т.д. Как уже было с конца 80-х по конец 90-х.

1258
 6.88