Николай Юрьевич Романов

Россия, Москва / Париж

Популизм начинается там, где кончается капитал

Evroparlament

Подлинно независим лишь тот политик, который обладает достаточным для своего безбедного существования объемом свободного или не зависящего от каких-либо конъюнктурных изменений капитала, - вне зависимости от своей формы приносящий этому человеку доход, необходимый как для поддержания его безбедного существования, так и для его соответствия своему статусу государственного или общественного деятеля. Это простое и аксиоматичное в своем содержании заключение является основой для определения в современном мире тех людей из числа государственных и общественных деятелей, а также высоких мужей всех рангов, должностей и постов, кто подвизается сегодня на ниве большой и малой политики и так или иначе представлен своим присутствием в государственных органах власти, или является лицом, представляющим интересы своих избирателей, свои собственные интересы или интересы лиц, стоящих за таким лицом и его назначением на конкретную должность и продвижением по административной или политической лестнице, выступая в этом случае в роли несамостоятельной и заменяемой фигуры. Поэтому очевидно, что только лицо, обладающее достаточным объемом свободных средств, с которых оно может жить, или любой рентный капитал, имеющий под собой реальную материальную основу и приносящий стабильный доход, может быть независимым в своих высказываниях и суждениях в политике от всякого рода давления извне, от различных групп административного и силового влияния, от прессинга коллег, представителей вышестоящих властных структур и отдельных лиц, а также от угрозы за свою несговорчивость, самостоятельность, принципиальность и правдолюбие оказаться разоренным или лишиться, например, делового участия в каком-нибудь бизнесе в виде тех или иных доходных ценных бумаг, активов, вложений или иных форм вторичного капиталистического присутствия. Все остальные выборные и назначаемые лица в политике и во власти, которые не обладают подобным свободным и независимым приносящим им доход объемом средств, автоматически являются зависимыми фигурами, готовыми пассивным образом проводить любую несамостоятельную политику и вежливо поддакивать любым, даже самым безумным высказываниям со стороны власть имущих высшей и теневой иерархии, лишь бы не лишиться источника привилегий на государственном уровне, а также того источника средств, который им гарантируется наличием у них активов вторичного капиталистического присутствия, которые в любой момент могут быть у них отторгнуты в том случае ,если они начнут проявляться излишнюю самостоятельность и принципиальность.
 
Собственно, в этом всем заключается не только определение процветающей сегодня в стране нынешней российской власти, но и выборной и номенклатурной власти за рубежом, в развитых странах с выборной основой власти, где практически не существует сегодня уже тех самых независимых политиков, которые говорят то, что думают, и предпринимают те шаги, которые считают нужными для блага страны, народа, своих выборщиков или даже для себя лично, предпочитая в лучшем случае блокироваться с крупными политическими группировками, выторговывая у их представителей для себя особые права и привилегии, либо вовсе исчезать с политической сцены, не имея возможности даже на нее проникнуть ввиду несостоятельности их конкурентных возможностей с уже существующими политическими и околополитическими группировками и группами поддержки, а также структурами информационного и пропагандистского воздействия на избирателя.
 
Собственно, для чего было все вышесказанное ? Около двух недель назад страны Единой Европы переживали очередные выборы в основные институты общеевропейской власти, которые, по выражению газетчиков и экспертов СМИ, стали триумфом правых, консервативных и ультраконсервативных сил, итогом чего объективно и неизбежно должно стать некое кардинальное изменение политики всего Евросоюза и даже воплощение в жизнь таких экстремистских прогнозов, как его распад, расчленение или превращение в некое новое надгосударственное образование, не имеющее ничего общего с теми принципами его существования, реализация которых воплощалась в этой надгосударственной системе еще с самого момента ее создания.
 
Прежде всего, следует отметить, что даже представительство в виде четверти депутатских мандатов в выборных органах Евросоюза никак не гарантирует правым и неоконсревативным силам сколько-нибудь заметного влияния на его политику. Для этого им нужно обладать числом голосом не менее сорока процентов, чтобы проводить некую свою единую реформистскую политику применительно к Общей Европе. Однако помимо этого дело заключается еще и в том, что у них нет этой самой собственной «их» политики, как и планов по ее осуществлению и средств ее практического воплощения. Связано это с тем простым заключением, что сегодняшние правые и консерваторы в Евросоюзе пришли в выборные органы под флагом чистого популизма, на волне протестных настроений большинства жителей европейских государств, объединенных единым тезисом о то, что «так жить нельзя». Причем, в каждой стране, применительно к каждой отдельной выбравшейся в органы Единой Европы политической партии или группировке, это самое «так жить нельзя» выражается в настроениях людей по-разному, не совпадая зачастую ни по одному из пунктов с тем, что предлагается аналогичными силами и группировками из других государств. Это националистическое и консервативное «депутатское лоскутное одеяло» весьма неоднородно не только по своему составу, но и по тем политическим напутствиям, которые они получили от своих избирателей, и тем политическим лозунгам, под которыми они выбирались в выборные органы Единой Европы. Так что договориться между собой в рамках некоей единой позиции и направлений проводимой политики им будет между собой крайне затруднительно и сейчас, и в дальнейшем. Как и образовать единый фронт, способный противостоять остающимся в европейских выборных органах традиционным политическим силам. Причем, касается это не только малых и малоавторитетных партий и движений, но и крупных партийных групп, имеющих богатую историю политической борьбы у себя на родине.
 
Иными словами, кроме броского популизма им сегодня нечего предложить своим избирателям. А на одном лишь популизме далеко продвинуться ни у кого никогда не получалось. Примером чему в той же России может служить ЛДПР с ее бессменным лидером В.В.Жириновским, который на все замечания о том, что за все годы своего существования возглавляемая им партия и ее представительская группа депутатов в Государственной Думе РФ по сути так и не стали инициаторами ни одного даже самого мало-мальски незначительного и знакового законопроекта, неизменно отвечает, что партии для этого нужно большее представительство, и что если таковое будет достигнуто усилиями граждан, то «они всем покажут». А пока они лишь по мере сил … присутствуют в выборных органах власти Российской Федерации, попутно решая какие-то свои собственные дела и продвигая личные интересы в нужных этим депутатам или стоящим за ними людям направлениях, время от времени привлекая к себе внимание заплесневевшим популизмом, неумными потасовками, эпатажными заявлениями и выступлениями, дешевыми выходками и откровенным хулиганством, прикрываясь при этом мандатами депутатской неприкосновенности.
 
Что, собственно говоря, и будут демонстрировать, начиная с этого лета и осени, выборные органы Единой Европы в лице тех самых широко представленных в них консервативных и правых движений, которым иначе как в виде эпатажных выходок «на публику» нечего будет предложить своим избирателям ввиду своей «депутатской недостаточности», а также того, что реальных предложений по исправлению ситуации в Единой Европе и в ее политической и экономической жизни у них просто не будет. Итогом чего станет самый элементарный конформизм депутатских представителей всех без исключения этих движений, с их полной интеграцией и вовлеченностью в уже сложившийся механизм работы выборных органов надгосударственных структур Евросоюза, с тяготением в сторону тех или иных уже присутствующих в выборных европейских органах власти депутатских фракций и объединений. Тем более, что в действительности, подавляющее большинство этих людей представляют собой весьма солидную и серьезную публику, которая в наибольшей степени озабочена успехами своей политической карьеры и благополучием, чем балаганными выступлениями на публику, которыми по большей части занимаются либо специально ангажированные лидеры таких движений, либо лица, также специально в их составе для того нанятые.
 
Иными словами, консервативная и правая «оппозиция», как ее уже сегодня именуют в европейской прессе, настроена очень серьезно работать, и ни в коем случае ничего не разрушать из того, что уже создано до них, в первую очередь потому, что им просто нечего предложить на общеевропейском уровне, иначе как попытаться натянуть некую проблему местного значения и национального характера в стране их происхождения на общеевропейское содержание, что практически нереально, с учетом разницы культур, экономик, нравов и норм общежития и работы в этих странах. Следствием чего станет лишь регулярное выступление на политические темы со стороны признанных руководителей таких движений, направленные на некие «протестные» сюжеты и точки зрения или на их освещение в том виде, в каком о них не пишут в европейских СМИ и не говорят европейские депутаты, преследующие целью лишь прибавить себе дополнительно политических очков на будущее и не растерять имеющийся в настоящий момент рейтинг, коль скоро с точки зрения своей практической реализации, даже крупным национальным партиям консервативного и правого толка нечего предложить Единой Европе, как и они ввиду своей практической разобщенности реально не обладают достаточной силой для того, чтобы консолидировано выступить за некий выдвинутый ими или их представителями из другой страны законопроект европейского характера и успешно продавить его. И уж тем более они не будут выступать за некий «распад Европы», как то заявляется сегодня. Именно в силу того, что даже самые оголтелые представителей этих движений прекрасно понимают то, что не для того Единая Европа создавалась, чтобы вот так вот единым махом вернуть все вновь на уровень самостоятельных государств и «удельных княжеств», вновь закуклившись в итоге в привычном государственном «болоте», лишившись тех явных экономических, финансовых, трудовых и иных возможностей, которые бесспорным образом открывает единый Европейский Союз для всех его членов.
 
Тем более, что в нынешней европейской политике в последние 6 лет действующими властями Евросоюза жестко подвергся критике и переосмыслению в пользу полного отказа от него главный первоначальный экономический тезис политики самого Евросоюза, упразднение которого озвучивается в качестве своей главной козырной карты в последние годы националистами и европейскими правыми. И речь сегодня идет о том, что необходимо не превращать больше европейскую экономику в некое подобие огромного предприятия с обеспечением пострановой специализации в соответствии с идеями А.Смита и Д.Рикардо только на тех видах промышленного и сельскохозяйственного производства и иных сферах деятельности, в которых для них существуют наиболее подходящие условия, в ущерб всем остальным видам деятельности, которые в этих странах существуют, а вернуть всем странам участницам ЕС их ныне во многом уже утраченное первоначальное производительное содержание на момент вступления в ЕС и принятия для соответствия его норм единой экономической политики. Итогом чего стало профессиональное вымирание целых областей национальной экономической деятельности, традиционно и исторически существующих на территории этих государств, утрата населением необходимых трудовых навыков, выдавливание его в города и непроизводительные сферы деятельности, а также увеличение бюджетной нагрузки социального характера ввиду того, что люди перестают производить, а страны перестают обеспечивать себя продукцией национального производства и кадрами, занятыми в этих сферах производства, пусть и не являющимися конкурентными по сравнению с аналогичными производствами в других государствах.
 
А в качестве примера того, что происходит с такими вот странами, превратившимися в одно большое промышленное предприятие, с городами-цехами и фабриками-мастерскими, разбросанными по всей территории страны, приводится еще и сегодня пример СССР и конечной неэффективности территориального и надтерриториального сверхукрупнения и сверхспециализации производств, о котором на государственном и наднациональном уровне уже давно предупреждали специалисты в области экономической теории. Собственно, что произошло в свое время в СССР и что демонстрирует сегодня европейская экономика, главная проблема которой в действительности заключается лишь в том, что на национальном уровне были фактически уничтожены те области традиционной исторической занятости и производственной вовлеченности населения, в которых раньше производился реальный потреблявшийся на территории этих стран и регионов готовый продукт, а население утратило не только профессиональные навыки, но и саму потребность трудиться на земле и в промышленности для того, чтобы обеспечить себе жизненное процветание, - превратившись в итоге в некое паразитическое общеевропейское чисто потребительское сословие, выполняющее чисто номинальную офисную или иную непроизводительную и формальную обеспечительную работу, но получающее за эту работу реальные деньги, в то время как все производства выведены либо в другие страны на территории ЕС, в которых предельные издержки их производства минимальны, либо и вовсе выведены за пределы Евросоюза в т.н. Страны третьего мира, за счет ограбления трудовых и минеральных ресурсов которых и строится современное благополучие Единой Европы и основа паразитичности его населения, живущего за счет того, что производится и зарабатывается в тех странах.
 
Поэтому, вполне обоснованно осознав происходящее, последние 5-6 лет страны Евросоюза наоборот предпринимали все возможные усилия для того, чтобы вернуть собственных местных национальных производителей «на землю» и «на производства» в те места, где некогда процветала промышленная и сельскохозяйственная деятельность как кустарного и полукустарного, так и мелкого и среднего производственного характера. Чтобы заставить людей вернуться к производительному труду и самостоятельному обеспечению себя своим трудом и его результатами, пусть даже и вынужденными способами, безжалостно отсекая у них ставшую привычной для них возможность паразитировать за счет государства или жить за счет непроизводительной деятельности. Сегодня Европа возрождает свои производственные традиции. На что, конечно, потребуется время и не одно десятилетие, коль скоро за прошедшие 15 лет подавляющее большинство ранее жестко профессионально ориентированного и подготовленного населения стран ЕС полностью разучились в своей основной массе работать и утратили жизненную необходимость в производительном труде, как в основе своего благополучия.
 
Другое дело, что не везде люди по понятным причинам согласны снова сегодня вот так сразу взять и начать трудиться. Коль скоро, раз привыкнув жить за счет других и не особенно утруждая себя трудом, потом очень трудно вновь вернуться за станки, за соху, к виноградникам, к сельскохозяйственным машинам. Не говоря уже о том, чтобы элементарно научиться подобным ремеслам, чтобы ими заниматься в дальнейшем. Однако процесс идет. И что самое главное, именно он и вызывает недовольство у населения. Причем, вызывает его настолько, что оно голосует за правых и консерваторов, видя в них защиту от того, что им вновь придется трудиться, пусть даже и не в том поте и лица, в каком это делали их предки, но зарабатывая себе на хлеб насущный и на безбедное существование своим трудом. Да еще и в условиях высокой конкуренции дешевых товаров и иной продукции из развивающихся стран. Т.е. граждане стран Евросоюза, отвыкшие от труда, самым непосредственным образом сигнализируют своим политикам, что те получат их полную поддержку, если и дальше сохранят ситуацию, когда им не придется сильно обременять себя работой, сохраняя все те блага и возможности, которые они имеют сегодня. С готовностью проголосовать за любого, кто им первым это обещает. Что и продемонстрировали последние выборы. На которых в той же Франции консолидированным фронтом за «Национальный Фронт» и гж-у Ле Пен во главе него выступили явные антагонисты в лице пока еще сохраняющихся местных производителей и «офисного планктона», а также лиц, ориентированных на социальное поддержание своего существования за счет ресурсов государства. Т.е., «и те, кто трудится, и те, кто не трудится, но ест». Как и в других странах Европы, с общей для настроения населения этих государств картиной.
 
Однако есть и еще один фактор, традиционно упускаемый из виду или замалчиваемый в СМИ и экспертных оценках, касающихся политической выборности в развитых странах. Здесь речь идет о представленности за спиной тех или иных политических движений бизнеса и капитала. Как мелкого, так и крупного. Или консолидированного, в лице обывателей и всего населения стран, на территории которых осуществляются выборы. По состоянию на сегодняшний день, за спинами всех без исключения европейских политиков стоят три крупные силы капиталистического влияния. Первая – это мелкий и средний национальной капитал, представленный как производителями, так и коммерсантами, а также сферами обеспечительной деятельности на местном уровне. Вторая – это те немногие крупные и сверхкрупные представители национального бизнеса, сохранившие свою национальную привязку и национальный контроль на территории как европейской страны происхождения этого бизнеса, так и на территории ЕС. И третья группа, представленная ТНК, МНК и ГНК, действующими на территории ЕС как самостоятельно, так и под видом формально сохраняющих национальную ориентацию и происхождение компаний, контроль над которыми осуществляется из-за рубежа, а не с территории страны их фактического нахождения на территории Евросоюза, а капитал разводнен настолько, что они представляют собой формально неподконтрольные никаким национальным законам структуры, действующие как на территории ЕС, так и других стран по своим собственным правилам внутрикорпоративной или картельной игры, определяемым реальным, а не формально занимающим своим посты корпоративным руководством и людьми, стоящими за ними, контролирующими эффективную долю участия в их капитале. По сути, полностью вытеснившие путем замещения национального производителя из всех мало-мальски значимых сфер и областей экономики как путем поглощения, так и прямого банкротства и расколотительных объединений, осуществляемых преимущественно в течение второй половины ХХ и уже в начале ХХI века, с использование для этих целей ресурсов резервных валют. В результате чего национальные экономики полностью утратили свой первоначально присущий им до середины ХХ века экономический и финансовый суверенитет, являвшийся основой суверенитета политического.
 
На какие силы опираются сегодня в рамках надгосударственных институтов ЕС нынешние консервативные, правые и националистические движения ? На тех самых мелких лавочников и не менее мелких ремесленных фабрикантов и заводчиков, на которых опирался в свое время Гитлер. Повторно воплощая на практике единственный полностью политически и экономически верный «взрывоопасный» даже для наших дней тезис, содержащийся в «Mein Kampf», - который и делает запрещенной во всем развитом мире эту книгу, - о том, что на национальных производителях и торговцах самых беззастенчивым образом паразитируют иностранцы, космополиты, представители «проблемных» национальностей, евреи, иностранцы, «паразиты-лжебизнесмены» в лице консультационных сопроводительных, юридических, рейтинговых, оценочных и иных видов деятельности и иные лица, для которых действующая власть создает все возможные льготные условия для их процветания, перекладывая неконкурентное бремя на национальных производителей и трудящихся, фактически способствуя их ограблению и паразитизму на национальных производственных, финансовых и коммерческих силах лиц и структур, к данной конкретной стране никакого отношения не имеющих и заботящихся лишь о собственном благе в ущерб общим национальным интересам местных уроженцев. Причем, все упомянутые выше направления деятельности не отрицались как таковые. Отрицалось право заниматься ими посторонними, лицами, не имеющими к стране никакого отношения, обеспечивающих себе получение паразитического, спекулятивного и иного непроизводительного дохода, часто выводивших заработанные средства за рубеж. За счет коренного населения страны, ее экономики ,финансов и ее интересов, экономического и финансового благополучия и здоровья. Фактически не только паразитируя на ней и на ее населении, но еще и грабящие страну и население самым прямым и непосредственным способом. Под роль кого в той же Германии идеально подходили упомянутые выше евреи, а в сегодняшнем мире, - абсолютно все иностранцы, которые не занимаются в стране своего текущего пребывания производительным трудом, а сидящих на разного рода посреднических и иных непроизводительных промежуточных услугах.
 
Вот тот незамысловатый, но совершенно убийственный и непробиваемый в своей доступности и понятности рядовому человеку тезис, которым пробивают себе в политику и сегодня движения вроде «Национального фронта». «На вас паразитируют !» Вот, с чем идут к своему избирателю сегодня консервативные и правые политики в ЕС. «И мы хотим с этим покончить ! Хватит !» И люди с ними соглашаются. Тем более, что «враг», что называется, перед глазами. И в отличие от евреев и цыган в Нацистской Германии, а также разного рода левых политических движений, поддерживающих такую форму паразитизма, сегодня в Европе искать не надо. Все и так перед глазами. И люди идут за этим лозунгом. Даже сознавая его популистичность.
 
Однако Гитлер никогда бы не пришел к власти без поддержки серьезного национального бизнеса. Которая не замедлила появиться. Ознакомившись с тезисами будущего фюрера нации крупные воротилы того времени пришли к выводу, что помимо рядовых уличных торговцев и мелких производителей и ремесленников, этот же тезис идеальным образом укладывается и в их собственную политику, повышая их конкурентоспособность перед иностранным капиталом и бизнесом, и фактически закрывая ему путем простой тезисной идеологической установки доступ на общегерманский рынок. Ведь там, где рядовому немецкому коммерсанту давалось понять, что его враг – конкурирующий еврей, цыган и иностранец, паразитирующий на нем и отбирающий у него кусок хлеба, то аналогичный вывод можно было бы и сделать в отношении крупных иностранных предприятий Великобритании, США или Франции, паразитирующими на целой Германии и ее народе. А всех людей, кто работал на эти страны и на их предприятия, автоматически можно было отнести к агентам иностранного влияния и недобропорядочным лицам, работающим если и не на врагов в прямом смысле слова, то на паразитов. Что в итоге и стало причиной поддержки не только мелким, но и крупным германским бизнесом Гитлера, обеспечив тем самым возможность для этого бизнеса в практически безграничном и внеконкурентном освоении всего национального рынка страны, не боясь конкуренции из-за рубежа, а также проникновения на рынки других стран, коль скоро качество германских товаров во все времена славилось во всем мире. Собственно, именно этот тезис о паразитизме и являлся основой успешности политики национал-социалистической партии тех лет, и он же сегодня, несмотря на все попытки забыть эти простые и доходчивые для обывателя и национального производителя тезисы, вновь возрождается к жизни правыми силами.
 
Однако здесь есть существенное различие с тем, что представляла собой в экономическом и промышленном плане Европа в первой трети ХХ века. В ней господствовали национальные производители. Сегодня их доля весьма незначительна. Доминирующую основу экономик стран Единой Европы составляют те самые ТНК, МНК, и ГНК, не имеющие выраженной национальной привязки и извлекающие свою прибыль по всему миру. Как и контроль за ними осуществляется не национальным менеджментом и не национальным капиталом, а назначенными непонятно откуда должностными лицами, формально не имеющими никакого отношения к политике. Поэтому, если в начале ХХ века практически во всех развитых странах мира, включая и США, идеи борьбы с паразитизмом в экономике, изложенные «отцом германского национал-социализма», находили ту или иную высокую степень поддержки, то сегодня в развитых странах ЕС просто нет массового национального производителя и крупного национального капитала, на которых могли бы опереться нынешние политические правые и националистические движения, выдвигающие и эксплуатирующие этот старый тезис. Их поддерживают в реальности лишь мелкий и средний бизнес и торговцы. А также разного рода локальные объединения, всячески сопротивляющиеся проникновению высококонкурентной продукции на их местные рынки, что грозит разорением местным мелким предприятиям и рабочим. А остаточный крупный национальный бизнес предпочитает двигаться в кильватере экономической политике упомянутых выше ТНК, МНК и ГМК, обеспечивая себе при грамотном распределении ресурсов и затрат, неплохую долю на своем собственном национальном рынке, полностью освоенном этими компаниями. В то время как доминирующий в Европе транснациональный бизнес традиционно ориентирован в своей поддержке в Евросоюзе на традиционные политические движения, являющиеся основой его процветания в Единой Европе. И как следствие этого, он никогда не поддержит подобных традиционалистски и националистически настроенных популистов из разных стран ЕС. Да еще и в ситуации, когда им нечего реально предложить ни этому транснациональному капиталу, ни самой Единой Европе в плане улучшения ее положения как в сфере экономики, так и политики и общественной жизни. Тем более, что указанный тезис о экономическом и финансовом паразитизме напрямую ударяет по интересам этого транснационального бизнеса, и поддерживать политические движения, выдвигающие данный лозунг в виде своего политического кредо, было бы чистейшим безумием для всех этих транснациональных и межнациональных корпоративных структур. Да и для граждан, которые, как уже упоминалось выше, привыкли к безбедному паразитизму, часто не ударяя палец о палец. Чтобы поддерживать движения, которые под первоначально понятным им лозунгом борьбы с этим паразитизмом «третьих сил», в итоге захотят заставить их самих … работать, «слезая с дотаций».
 
Собственно говоря, из всего этого и следует тот простой вывод о том, что политика стран Евросоюза не претерпит сколько-нибудь значительных изменений на ближайшую перспективу. Да и сами пришедшие во множестве во власть правые и консервативные силы вряд ли добьются большего успеха в будущем, в особенности, если меры в рамках ЕС по возрождению мультикулярности национальных экономик, действительно принесут успех, и люди вернутся к тому производительному труду в традиционных исторических областях экономической жизни своих стран, с которого их чуть ли не принудительно сгоняли всеми силами последние четверть века, а то и более того. Как в странах Старой, так и т.н. Новой Европы, включая все приращения с территорий бывшего СССР. Что полностью выбьет политическую и аргументационную почву из-под ног нынешних европейских правых. Так что в ближайшем будущем мы увидим лишь в самом лучшем случае лишь клоунские выходки «европейских жириновских» в стенах ведущих выборных европейских институтов, а не какие-то конкретные действия с их стороны, как-то направленные на улучшение ситуации в странах, входящих в этот экономический и политический блок. Да и то вряд ли. Поскольку, - повторюсь еще раз, - в отличие от России, люди в Европе традиционно приходят куда-либо в государственные и надгосударственные органы серьезно работать, а не устраивать представлений на публику и порчу мебели. Этим они могут заниматься в СМИ, но не в рабочих кабинетах и залах заседаний. Из чего следует также вполне закономерный тезис о том, что какие бы правые силы ни приходил сегодня в Евросоюзе к власти или во власть, в отношении России эта политика никак не изменится. Т.к. не эти силы и не стоящие за ними группы влияния определяют сегодня европейскую политику, и вряд ли уже когда-нибудь будут определять ее и в будущем.

Николай Ю.Романов