MGIMO Middle East Club

Научный сотрудник французского Института исследований развития и редактор журнала Maghreb-Mashreq Жан-Ив Муассерон ответил на вопросы корреспондента "Голоса России" о ситуации в Сирии, об итогах "арабской весны" в целом и об интересах Франции на Ближнем Востоке

- Российские эксперты, посетившие Сирию, говорят, что есть миллионы сирийцев, которые поддерживают Башара Асада.

- Существует часть населения, которая поддерживает Башара Асада, т.е. режим имеет довольно сильную социальную базу, и она распространяется не только на алавитов, но и на другие социальные группы. Есть также силы безопасности и армия, которые поддерживают режим.

Сирия, в отличие от Ливии, - это страна, которая имеет высокую степень организации с сильной государственной системой идеологии и службами безопасности. Башар Асад может мобилизовать тысячи людей, чтобы показать общественную поддержку своему режиму.

-  Но если решение будет принято в одностороннем порядке, значит, оно не учтет волю определенной части сирийского народа?

- Если резолюции ООН станут все более интервенционистскими, eсли вмешательство станет все более масштабным, как это было в Ливии, то такие решения на самом деле будут против людей, поддерживающих Башара Асада.

Вопрос в том, насколько далеко политический режим может пойти в насилии против гражданского населения. Не принимать резолюцию - это значит тоже вставать на чью-то сторону, поддерживать другую часть сирийского народа. Мы должны быть аккуратными при анализе двух разных вариантов выражения поддержки.

-  Возможно ли повторение ливийского сценария в Сирии?

- Нет, конечно, потому что есть сильное сопротивление со стороны России и Китая, это связано с ливийским прецедентом. Китай и Россия подписали резолюцию 1973,  которая определяла рамки вмешательства со стороны Запада в Ливии. Ясно, что ее границы были расширены, и политическая цель стала движущей силой для устранения Каддафи. Понятно, что Россия не хочет повторения подобного сценария. Существует опасение, что очередная резолюция ООН выльется в военное вмешательство, целью которого будет изгнание Башара Асада.

-  Возможен ли мирный выход из этого конфликта?

- Это кажется сложным. Сирийский режим зашел слишком далеко в плане насилия в отношении населения. Так что я думаю, что нет возможности выхода из конфликта путём переговоров и компромиссов. Это бы означало, что Башар Асад останется у власти, тогда как есть часть населения, которая решительно хочет перемен.

-  Возможно ли внешнее военное вмешательство, как было в Ливии?

- На мой взгляд, это маловероятно. Россия не даст правовую базу, которая позволит это вмешательство. А если это произойдет вне правовых рамок, то создаст международную напряжённость.  В данном регионе кроются и другие взрывоопасные проблемы - отношения между шиитами и суннитами, вопросы по нефти и иранский вопрос. В Сирии гораздо больше проблем, чем было в Ливии. При отсутствии международного договора для вооруженной интервенции, вмешательства такого рода не будет.

- Каковы интересы Франции на Ближнем Востоке и, в частности, в Сирии?

- Европа хочет играть важную роль в средиземноморском регионе, и Франция в том числе. Франция хочет удержать своё влияние на мировой арене. На Ближнем Востоке существуют символические интересы -  геополитические, исторические. Есть и экономический интерес, как в Ливии, так и в Ливане. Но очевидно, что вмешательство в Ливии было оправдано рядом нарушений со стороны правящего режима против своего народа. Удивляет, что в Сирии сходная ситуация, но вмешательства нет.

- Спустя  почти год после начала арабских революций, можно ли сказать, что они были успешны и необходимы?

- Все зависит от того, с какой точки зрения посмотреть, и в какой исторической перспективе. Для людей, которые жили под пятой диктатуры, были  жертвами насилия и были лишены свободы,  в любом случае, изменения в сторону демократии – это глоток воздуха. Теперь мы понимаем, что исторические периоды революций всегда сложны и противоречивы.

За этот год многие исламистские партии стали играть в демократию: они принимают правила верховенства закона, даже разделение политики и религии, выражают согласие с рядом других положений, которые лежат в основе западной демократии. Но есть среди исламистских партий и более экстремистские.

-  Возьмем, к примеру, Египет. В субботу был ровно год, как Мубарак отрекся от власти. А ситуация в стране далека от того, чтобы называться стабильной.

- Нужно избегать упрощений и обобщений: любой революционный период является периодом резких, больших перемен, возвращений назад, движения  вперед. Это всегда поиски политических компромиссов, которые затем стабилизируют общество. Прошел только один год, и это очень короткий срок в истории.

Люди, например, в Египте, смогли участвовать в выборах, смогли голосовать – и это принципиальное, фундаментальное изменение. Все,  что касается экономической ситуации, социальной сферы, безработицы - конечно, здесь пока нет изменений. Но если через десятилетие вместе будут существовать демократия, верховенство закона и процветающая экономика, то мы сможем говорить о том, что определенный революционный период был положительным.

- Как будет развиваться ситуация в Египте? Как вы считаете, возможна ли новая революция?

 - Я думаю, что и "Братья-мусульмане", которые составляют большинство среди новых исламистских партий, и военные, которые находятся у власти, будут вместе двигаться в направлении политического компромисса. Он позволит  и в дальнейшем проводить в жизнь изменения. Но это моя, оптимистическая точка зрения. 

В тоже время мы не можем исключать того, что Египет попадет в воронку, которая его закрутит из-за невозможности найти средства и восстановить финансовые ресурсы, особенно, что касается сферы туризма. Важно найти баланс, который позволит стране двигаться дальше.

-  Революция происходит и в Мали. С недавнего времени Франция принимает активное участие в урегулировании этого конфликта.  Какие у Франции интересы здесь?

- Интересы Франции в Мали – это часть истории колонизации и особых отношений с этой страной. В последнее время они связаны с вопросами безопасности во всем регионе. В Сахеле нашли убежище алжирские джихадисты. Также эта область богата энергетическими ресурсами, в использовании которых тоже заинтересована Франция, например, ураном.